Сегодня мы острей, чем когда-нибудь ранее, ощущаем силу нравственных ценностей, стремимся постигнуть их социалисти¬ческую подлинность. Сегодня мы заново переживаем, духовно осваиваем свою собственную историю, мысленно проигрываем другие ее варианты, которые от реально пройденного пути отли¬чаются только тем, что в них меньше нравственных деформаций, жестокостей и преступлений. Постигая нравственную правду исто¬рии, нельзя отказываться от исторической правды нравственности. Это значит, что в прошлом надо видеть и хорошее и плохое, а самое главное — надо видеть их органическую, нерасторжимую связь. И, законно гордясь всем хорошим, нельзя делать вид, будто пло¬хое не имеет к нам касательства. ІИмеет! И еще какое!
Моральный анализ прошлогв“тиожет быть таким, который не связывает времена, а разрывает их. Это происходит тогда,’когда мы из соображений морального удобства, чтобы не бередить свою совесть, вырываем из исторической книги наиболее страшные ее страницы, считая их чем-то вроде полиграфической ошибки, когда мы хотим снять с себя ответственность за прошлое. Но дети не мо¬гут отречься от родителей, не отрекаясь от самих себя. Субъект нравствен тогда, когда он винит и судит себя, а не других. Это отно¬сится и к отдельному человеку, и к целым поколениям, обществу. Гнев приобретает нравственное качество, становится поистине праведным тогда, когда он направлен не куда-то и не на кого-то, а на самих себя. Логика моральной оценки требует задуматься над тем, что есть в нас самих, в нашем сегодняшнем бытии — пси¬хологии, общественных нравах, политических структурах и т. д.— такого, что делает, способно сделать возможными те или иные не¬навистные нам, но столь обильно сопровождавшие нашу историю феномены.
Словом, моральная критика прошлого тогда конструктивна, когда она переходит в историческую критику, когда мы оцениваем то, что было, для того, чтобы переделать, преобразовать то, что есть. Если же этого не происходит, если моральный гнев опроки¬нут только в прошлое, ограничивается осуждением личностей, не переходя в осуждение обстоятельств, их породивших, оказывается не просто первым, но и последним словом, не дополняется пред¬метной критикой настоящего, то тогда он становится всего-навсего бессильным морализированием. Тогда моральный гнев из силы, напрягающей социальную волю, превращается в силу, расслаб¬ляющую ее.
Страниц: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347
